Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Начинаю собирать подарки)))

Моя жена нарисовала мне красивую и трогательную иллюстрацию к одному из моих фичков. Я знала, что это будет иллюстрация, но не знала, какая и умирала от любопытства целый месяц. И дождалась!  alaskan dawn, Я доволен, просто слов нет, спасибо тебе за эту красоту!

04.12.2015 в 01:02

Пишет  alaskan dawn:

А сегодня день рождения моей жоны, и я не знаю, что тут еще сказать, помимо того, что ПОЗДРАВЛЯЮ!

 Люксория, желаю тебе всяческого добра, счастья, душевного спокойствия и стабильности, удачи, денюжек, ВДОХНОВЕНИЯ, побольше хороших людей в твоей жизни...ну и еще денюжек, да, их никогда не бывает слишком много
Мне кажется, пока я, на грани неврвного срыва, рисовала подарок, я слегка иссякла творчески, в том числе и на слова, еще в скайп что-нибудь напишу, как очухаюсь и соберусь заново с силами

Энивей, мой подарок... I TRIED I REALLY DID

ЕЩЕ РАЗ С ДНЕМ!

Извиняюсь, что такая сцена... В конце-то концов все закончилось ХЭ
И вообще я предупреждала, что все пошло не так

@темы: мимими!, Кассандра Клэр, подарковмногонебывает, детицветыжызни, подарочки

---

В воскресенье начался биатлонный сезон, но миксты меня совсем не порадовали. Вчерашнюю мужскую индивидуалку я пропустила, но на наших мужиков надежды в любом случае было мало. Зато сегодня Пидгрушная в женской индивидуалке пришла третьей! Я до последнего не верила, что ей удастся удержаться и не уступить Экофф, но она все-таки смогла! Мну доволен, как слон!
А вообще сезон среди девчонок обещает быть интересным. Соукалова, Дорин-Абер, Экофф, Макаряйнен - все просто в фантастической форме, судя по скорости. Домрачева пропускает этот сезон, так что надо определяться с фавориткой))) Пока не могу выбрать между Соукаловой и Дорин-Абер)))
Фуркашу в этом году еще не видела и не знаю, смогу ли посмотреть гонки в выходные или только результаты в нете...
В любом случае, ура! Биатлон начался!

@темы: биатлон

---

[J]Tosha D. Spade[/J], с днем рожденья! Я тебя еще не так хорошо знаю, но, надеюсь, что не совсем мимо)))
Делать коллаж мне помогала  Azhdaha, а то у меня руки не оттуда растут я не умею склеивать картинки)))

@темы: подарковмногонебывает

---

Рожденный для Бесконечной Ночи - 3

Магнус всерьез полагал, что может стать первым в истории магом, заработавшим сердечный приступ.
Он бродил посреди ночи по территории Академии Сумеречных Охотников, потому что просто не мог больше там находиться, больше не мог дышать одним давящим воздухом с сотнями нефилимов.
Этот бедный ребенок… Такой маленький и беспомощный, что Магнусу было тяжело даже смотреть на него. Он не мог не думать, насколько беззащитным был этот малыш, и насколько глубоким были боль и отчаяние его матери. Он знал, какая чудовищная тьма сопровождает зачатие магов, и какое черное будущее ждет их после рождения. Катарина родилась в любящей семье, которая вырастила ее, даже зная, кто она. Магнус какое-то время мог сойти за человека, пока его сущность не стала очевидной. Но он знал, что случалось с детьми-магами, рожденными со слишком нечеловеческой внешностью, и которых ни их матери, ни остальной мир не были готовы принять. Он не мог даже приблизительно сказать, сколько их было со времен средневековья, — детей, которые могли стать магами и жить вечно, но которым не дали шанса пожить вообще. Детей, брошенных на произвол судьбы, как этот найденыш, или утопленных, как когда-то чуть не случилось с Магнусом. Детей, которые не смогли оставить свой яркий след в истории, которые не любили и не были любимы. Детей, ставших всего лишь затихающим шепотом на ветру, памятью о боли и отчаянии, растворяющейся в темноте ночи.
Ничего не осталось после этих потерянных детей — ни чар, ни смеха, ни поцелуя. Если бы не счастливый случай, Магнус мог бы быть среди них. Если бы не любовь, среди них были бы Катарина и Рагнор.
Но Магнус понятия не имел, что делать с этим конкретным потерянным ребенком.
И он уже не в первый раз был благодарен той странной, но прекрасной судьбе, которая послала ему Алека. Именно он отнес ребенка наверх в мансарду и, когда Магнус наколдовал детскую кроватку, именно Алек нежно опустил в нее малыша. Позже, когда младенец зашелся в громком крике, Алек взял его на руки и ходил туда-сюда по комнате, поглаживая по спине и нашептывая что-то. Магнус призвал все необходимое, чтобы приготовить молочную смесь, но только обжегся, когда пробовал ее температуру на запястье, как вычитал где-то.
Ребенок все плакал и плакал несколько часов подряд, но Магнус не мог винить это маленькое потерянное существо.
И лишь когда за крохотным окном мансарды зашло солнце, обозначая конец дня, малыш наконец-то заснул. Алек тоже дремал, склонившись над кроваткой, а Магнус почувствовал, что ему нужен воздух. Когда он сказал, что идет проветриться, Алек только кивнул. Наверное, он просто слишком устал, чтобы обратить внимание.
Круглая, похожая на жемчужину луна, сияла на небосклоне, раскрашивая серебром волосы витражного ангела и превращая еще по-зимнему голые поля в бескрайние просторы света. Магнусу даже захотелось повыть на эту луну, как это делают оборотни.
Он думал о том, кто мог бы забрать ребенка, кому можно было бы его доверить, кто захотел бы его и был бы способен полюбить. Но Магнус не мог придумать безопасное для малыша место в этом враждебном мире.
Со стороны главного входа в Академию даже в такое позднее время послышались приближающиеся голоса и торопливые шаги.
«Очередной аврал, — подумал Магнус. — Прошел всего день, но такими темпами эта Академия точно сживет меня со свету».
Поспешив с тренировочной площадки к главному входу, он столкнулся с той, кого меньше всего ожидал увидеть в Идрисе: Лили Чен, главой Нью-Йоркского клана вампиров. Синие пряди в ее волосах гармонировали с цветом пальто, а высокие каблуки оставляли в грязи глубокие ямки.
— Бейн, мне нужна помощь. Где он?
Магнус слишком устал, чтобы спорить.
— Иди за мной, — сказал он и повел ее вверх по лестнице.
По дороге он думал о том, что весь тот шум, который он слышал снаружи Академии, не могла издавать одна Лили. Но он даже представить не мог, что его ждет.
Уходя, Магнус оставил в мансарде спящего младенца и своего уставшего возлюбленного, а когда открыл дверь, в комнате царил абсолютный хаос. На секунду ему показалось, что там была, как минимум, тысяча человек, но потом понял, что ситуация гораздо, гораздо хуже.
Здесь были абсолютно все члены семейства Лайтвудов, и каждый из них шумел за десятерых. Роберт Лайтвуд вещал что-то своим звучным голосом. Мариса Лайтвуд держала в руке бутылочку и размахивала ею, пока толкала речь. Изабель Лайтвуд стояла на табуретке, хотя Магнус не находил этому никакого объяснения. Джейс Эрондейл по еще более загадочной причине вообще лежал на каменном полу. И он, судя по всему, притащил с собой Клэри, которая озадаченно смотрела на Магнуса, словно тоже не могла понять, что она вообще здесь делает.
Алек стоял посреди комнаты в центре урагана, который являла собой его семья, и защитным жестом прижимал ребенка к груди. Магнус не думал, что его сердце может забиться еще глубже в пятки, но то, что ребенок больше не спал, показалось ему величайшей из катастроф.
Магнус вытаращился на этот хаос, в нерешительности застыв на пороге. Зато у Лили решительности было предостаточно.
— Лайтвуд! — выкрикнула она, врываясь в комнату.
— Ах да, Лили Чен, я полагаю? — Роберт повернулся к ней с достоинством Инквизитора и без малейшего удивления. — Я тебя помню, ты временно представляла вампиров на Совете. Рад видеть тебя снова. Чем я могу быть полезен?
Роберт явно старался продемонстрировать всю свою учтивость по отношению к лидеру вампиров, и Магнус был ему за это благодарен. Самую малость.
Лили же до этого не было никакого дела.
— Да не ты! — отрезала она. — Кто ты вообще такой?
Густые черные брови Роберта поползли вверх.
— Я — Инквизитор. И я был главой Нью-Йоркского Института больше десяти лет.
Лили закатила глаза.
— О, поздравляю. Может, тебе еще медаль выдать? Мне нужен Александр Лайтвуд, разумеется, — сказала она и спокойно прошла мимо остолбеневших Роберта и Марисы к их сыну. — Алек! Ты знаешь Мордекая, дилера-фэйри? Он продавал зачарованные фрукты примитивным возле Центрального парка. Снова! Он снова торгует! И Элиот укусил примитивного, который попробовал эту дрянь.
— Он раскрыл кому-либо свою вампирскую сущность, пока был одурманен? — спросил Роберт резко.
Лили бросила на него испепеляющий взгляд, будто удивляясь, что он все еще здесь, а потом снова обратила свое внимание на Алека.
— Элиот изобразил так называемый Танец двадцати восьми покрывал прямо на Таймс-сквер. Можешь посмотреть на Ю-тубе. Там куча комментов, что это самый скучный эротический танец в истории человечества. Мне еще ни разу не было так стыдно за всю мою не-жизнь! Я уже подумываю над тем, чтобы сложить полномочия главы клана и уйти в вампирский монастырь.
Магнус заметил, что Мариса и Роберт, у которых были не самые лучшие отношения, и которые почти не разговаривали друг с другом, живо обсуждают, что это за загадочная штука — Ю-туб.
— Если в Нижнем Мире происходит какая-то незаконная активность, — начала Мариса, стараясь звучать строго, — об этом нужно докладывать мне, как действующему главе Нью-Йоркского Института.
— Я не обсуждаю дела Нижнего Мира с нефилимами, — заявила Лили жестко.
Старшие Лайтвуды уставились на нее, а потом синхронно повернули головы к сыну. Лили пренебрежительно махнула рукой в их направлении.
— Алек не в счет, он — особый случай. Все остальные охотники только врываются, размахивая своим драгоценным Законом, как флагом, и рубят головы. Мы, жители Нижнего Мира, можем разобраться со своими делами самостоятельно, а вы, нефилимы, продолжайте рубить головы демонам. Я обязательно обращусь к вам, как только появится очередное великое зло, а с очередным великим недоразумением, которое случится, скорее всего, во вторник, разберемся мы с Алеком и Майей. Так что спасибо за предложение, но, пожалуйста, хватит меня перебивать! Алек, этим людям вообще можно доверять?
— Это мои родители, — ответил тот. — И я знаю о фруктах. Фэйри в последнее время действуют все активнее. Я уже связался с Майей, и она отправила Бэта и других ребят прогуляться в том районе. Бэт дружит с Мордекаем и сможет его образумить. А ты держи Элиота подальше от парка. Ты же знаешь, что он подсел на фрукты фэйри и укусил того примитивного специально.
— Это могло выйти случайно, — пробормотала Лили.
Алек наградил ее скептическим взглядом.
— Ну да, это могла быть его семнадцатая случайность. Он должен прекратить это, иначе однажды под кайфом просто потеряет контроль и убьет кого-нибудь. Элиот ведь не убил того примитивного?
— Нет, — сказала Лили угрюмо. — Я вовремя его остановила. Я знала, что тогда ты убьешь его, а потом посмотришь на меня этим своим разочарованным взглядом… — она замялась. — Ты уверен, что у оборотней все под контролем?
— Да. Тебе было не обязательно мчаться в Идрис и делиться проблемами Нижнего Мира со всей моей семьей.
— Если они — твоя семья, то они знают, что ты можешь справиться с подобной ерундой, — ответила Лили небрежно. Она провела рукой по своим густым черным волосам, взъерошивая их. — Это такое облегчение. О… — добавила она, будто только сейчас заметила, — Это у тебя ребенок?
Ну да, Лили была просто чрезвычайно внимательна.
После войны с Себастьяном сумеречным охотникам пришлось разбираться с кризисом, вызванным предательством фэйри и падением множества Институтов. Слишком много нефилимов было обращено или погибло в войне — второй войне за год. Сумеречные охотники были не в состоянии следить за тем, что происходит в Нижнем Мире, но и его жители потеряли в той войне многое и многих. Старые уклады, которые веками держали общество в определенных рамках, как Претор Люпус, были уничтожены. Фэйри ждали возможности поднять мятеж, а вампиры и оборотни Нью-Йорка получили новых лидеров. И Лили, и Майя были слишком молоды для этого и обе совершенно неожиданно преуспели. Хотя обе из-за своей неопытности попадали в неприятности.
Однажды Майя позвонила Магнусу и спросила, может ли она прийти за советом по нескольким вопросам. А когда пришла, оказалось, что она притащила с собой Лили. Несколько часов они втроем сидели вокруг кофейного столика и кричали друг на друга.
— Нельзя просто взять и убить кого-то, Лили! — повторяла Майя, на что в ответ слышала бесконечное «Объясни, почему!»
Алек в тот день был раздражен, потому что в битве с демоном-драконом чуть не выдернул руку из сустава. Он стоял, облокотившись о кухонный стол, слушал, берег руку и переписывался с Джейсом сообщениями вроде «НЕ ГВРИ ЧТО МНСТРЫ ВЫМЕРЛИ КГДА ОНИ НЕ ВЫМЕРЛИ» или «ПЧМ ТЫ ТАКОЙ».
А потом у него лопнуло терпение.
— Знаешь, Лили, — сказал он холодно, убирая телефон, — ты изводишь Мануса и Майю уже кучу времени вместо того, чтобы предложить что-нибудь дельное. И им приходится столько же времени ругаться с тобой, поэтому ваш разговор длится в два раза дольше, чем мог бы. А значит, ты тратишь наше время. Это не очень-то полезное качество для лидера.
Лили опешила настолько, что на какую-то секунду казалась почти смущенной и по-настоящему молодой. А потом зашипела:
— Тебя не спрашивали, нефилим.
— Да, я нефилим, — ответил Алек спокойно. — А у тебя проблема с русалками. Такая же была у Института Рио-де-Жанейро пару лет назад, и я знаю об этом все. Хочешь, чтобы я подсказал тебе? Или ждешь, когда с полдюжины туристов утонут вместе с катером, идущем на Стейтен-Айленд, и, по крайней мере, столько же нефилимов начнут задавать тебе неудобные вопросы, а тоненький голосок в твоей голове скажет: «Ох, лучше бы я послушала Алека Лайтвуда, когда была такая возможность»?
Повисла тишина. Майя запихнула в рот целое печенье, пока они ждали решения Лили. Та скрестила руки на груди и надулась.
— Не трать мое время, Лили, — поторопил Алек. — Чего ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты помог мне… наверное, — проворчала вампирша.
И Алек сел за стол.
Магнус не ожидал, что они будут вот так встречаться больше, чем пару раз, и тем более, что между Алеком и Лили возникнет такое взаимопонимание. Алеку никогда особо не нравились вампиры, но он всегда отзывался на просьбы о помощи. Когда бы Лили не приходила с проблемой, сперва с неохотой и высокомерием, а позже с требовательной уверенностью, Алек не успокаивался, пока не решал ее.
Магнус понял, что экстренные собрания время от времени переросли в регулярные встречи, однажды в четверг, когда услышал звонок в дверь и, выйдя из спальни, увидел Алека, расставлявшего на столе стаканы.
Каждый раз Майя, Лили и Алек разворачивали карту Нью-Йорка, отмечали проблемные районы и возбужденно спорили, а Лили отпускала грязные шуточки на тему оборотней. Но все равно каждый раз они звонили друг другу, если возникала проблема, и они не знали, как ее решить. И жители Нижнего Мира, и нефилимы, приезжая в Нью-Йорк, знали, что власть там принадлежит группе оборотней, вампиров и нефилимов, которая решает проблемы сообща. Они даже приезжали за советом и спрашивали, нельзя ли помочь и им тоже.
Теперь жизнь Магнуса была именно такой, но он и не хотел ничего менять.
— Мне очень нравится Алек, — призналась ему Лили на вечеринке несколько месяцев спустя. Она была слегка пьяна, а в ее волосах искрились блестки. — Особенно, когда он резок со мной. Тогда он напоминает мне Рафаэля.
В тот вечер Магнус смешивал коктейли. Под смокинг он надел светящийся в темноте жилет, который делал работу бармена в творческом полумраке несколько проще.
— Как ты можешь, — ответил Магнус. — Ты же говоришь о мужчине, которого я люблю!
Он сказал это, не подумав, мимоходом, и замер со стаканом в руке, бликующим бирюзой в лучах светомузыки. Он говорил о Рафаэле так легко и язвительно, будто тот был все еще жив.
Лили была союзником и поддержкой Рафаэля несколько десятков лет. Она была безгранично предана ему.
— Я любила Рафаэля, — сказала она. — А Рафаэль никого не любил, это я знаю точно. Но он был моим лидером, и если я сравниваю кого-то с ним — это комплимент. Мне нравится Алек. И Майя, — она смотрела на Магнуса огромными глазами, почти черными из-за расширившихся зрачков. — А вот ты мне никогда особо не нравился. Но Рафаэль говорил, что тебе можно доверять, хоть ты и идиот.
Магнус знал, что на самом деле Рафаэль много кого любил. Он очень любил свою смертную семью, но, возможно, Лили не знала о них. Рафаэль был очень осторожен во всем, что касалось семьи. А еще Магнус думал, что Рафаэль любил Лили, хотя и не так, как ей бы хотелось, и точно доверял ей. И он доверял Магнусу. И сейчас два человека, которым Рафаэль доверял, стояли рядом в этой страшной тишине, вспоминая мертвых и зная, что никогда больше их не увидят.
— Налить тебе еще? — спросил Магнус. — Мне точно можно доверить приготовление коктейля.
— Давай первую отрицательную, я хочу веселиться, — пока Магнус готовил коктейль, Лили смотрела на блестки, сыпавшиеся с потолка, но не видела их. — Никогда не думала, что мне придется возглавить клан. Мне казалось, что Рафаэль всегда будет рядом. Если бы не совещания с Алеком и Майей, я бы не знала, что делать в половине случаев. Нефилим и оборотень. Думаешь, Рафаэлю было бы стыдно за меня?
Магнус через барную стойку подтолкнул к ней стакан.
— Нет, не думаю.
Лили улыбнулась, блеснув клыками под сливового цвета губами, схватила коктейль и пошла к Алеку…
А сейчас она последовала за ним в Идрис и стояла рядом, рассматривая младенца у него на руках.
— Привет, малыш, — прошептала она, наклоняясь над ним. И клацнула клыками.
Джейс легко перекатился и поднялся с пола. Роберт, Мариса и Изабель положили руки на оружие. Лили снова клацнула зубами, совершенно не подозревая, что Лайтвуды уже готовы разорвать ее на куски. Алек посмотрел на свою семью поверх ее головы и чуть заметно покачал головой. Ребенок посмотрел на Лили и ее блестящие клыки и засмеялся. Вампирша опять щелкнула зубами, и он рассмеялся снова.
— Что? — спросила Лили, поднимая глаза на Алека. В ее голосе звучало несвойственное ей смущение. — Я всегда любила детей, когда была живой. Мне говорили, что у меня хорошо получалось ладить с ними, — она засмеялась немного застенчиво. — Давненько это было.
— Вот и отлично, — улыбнулся Алек. — Тогда ты согласишься сидеть с малышом время от времени.
— Ха-ха! Я глава вампирского клана Нью-Йорка, я слишком важная персона для этого. Но я буду навещать его, когда буду приходить к тебе.
Магнус задумался о том, как надолго Алек собирался оставить ребенка, пока они будут искать ему новый дом. Должно быть, Алек считал, что это займет много времени, и Магнус боялся, что он прав. Он смотрел, как Алек склонился к малышу, пока они с Лили бормотали ему что-то. И он вовсе не выглядел расстроенным.
А вот Лили после недолгого общения с ребенком выглядела так, словно ей вдруг стало неловко.
— Мне тут пришло в голову, что я, наверное, вторглась к вам без разрешения.
— Да ну? — спросила Изабель, скрестив руки на груди. — Ты так думаешь?
— Прости, Алек, — Лили подчеркнуто извинилась только перед ним. — Увидимся в Нью-Йорке. Возвращайся поскорее, а то какие-нибудь идиоты сожгут город дотла. Пока, Магнус и остальные Лайтвуды. Пока, ребеночек, пока, малыш!
Она встала на цыпочки в своих сапогах на высокой шпильке, поцеловала Алека в щеку и продефилировала к двери.
— Мне не нравится, что ты общаешься с вампирами, — сказал Роберт в тишине, последовавшей за ее уходом.
— Лили нормальная, — ответил Алек мягко.
И Роберт больше не сказал против нее ни единого слова. Магнус заметил, что он вообще был очень осторожен в отношениях с сыном, болезненно острожен. Но именно Роберт и был тем, кто сделал эту боль неизбежной. В прошлом он был слишком невнимателен к Алеку, и теперь понадобится много времени и заботы, чтобы все исправить. Но и Роберт, и Алек пытались наладить отношения, именно поэтому Алек остался завтракать с ним этим утром.
Хотя Магнус был совсем не уверен, что Роберт Лайтвуд делал в Академии Сумеречных Охотников так поздно. Не говоря уже о Марисе, которая должна была руководить Нью-Йоркским институтом. А так же об Изабель и Джейсе.
А вот Клэри Магнус всегда был рад видеть.
— Привет, бисквитик.
Клэри бочком подошла к двери и улыбнулась ему — тонна неприятностей в таком маленьком худеньком теле.
— Привет.
— Что…
Магнус собирался осторожно поинтересоваться, какого черта здесь вообще происходит, но его отвлек Джейс, снова разлегшийся на полу. Магнус посмотрел на него слегка рассеянно.
— Что ты делаешь?
— Заделываю щели полосками ткани, — ответил Джейс. — Это Изабель придумала.
— Я порвала для этого одну из твоих рубашек, — заявила Изабель. — Но, разумеется, не из красивых. Одну из тех, что тебе не идут, и которую тебе не стоит больше носить.
На секунду мир померк у Магнуса перед глазами.
— Ты сделала что?
Уперев руки в бедра, Изабель смерила его взглядом с табуретки, на которой стояла.
— Мы делаем эти апартаменты безопасными для ребенка. Если это вообще можно назвать апартаментами. Вся эта Академия — очень опасное для детей место. А как только мы закончим здесь, займемся вашей квартирой в Нью-Йорке.
— Тебе туда вход воспрещен! — отрезал Магнус.
— Комплект ключей, который дал мне Алек, говорит совсем другое.
— Я, правда, дал ей ключи, — повинился Алек. — Прости меня, Магнус, я тебя люблю. И я не знал, что она станет так себя вести.
Обычно Роберту было явно не по себе, когда Алек так открыто проявлял свои чувства к Магнусу. Но на этот раз его взгляд был прикован к ребенку, и он, похоже, вообще ничего не слышал.
Магнуса все больше беспокоило, какие еще сюрпризы готовила эта ночь.
— Почему ты так себя ведешь? — спросил он у Изабель. — Почему?
— Ну, сам подумай, — ответила та. — Нам нужно было что-то сделать со щелями. Ведь малыш может ползать по комнате, и что, если его ручка или ножка застрянет с одной из них? Он может пораниться! Ты же не хочешь, чтобы он поранился, правда?
— Нет, — признал Магнус. — Но я так же не собираюсь рвать на полоски всю свою жизнь и менять ее из-за ребенка.
Его слова звучали в высшей степени разумно, поэтому смех Марисы и Роберта сбил его с толку.
— О, я помню, как мы думали точно так же, — сказала Мариса. — Ты научишься, Магнус.
Было что-то странное в том, как она говорила с ним. С теплотой. Хотя обычно Мариса была предельно вежливой и деловой. Никогда раньше она не проявляла к нему теплых чувств.
— Именно этого я и ожидала, — заявила Изабель. — Саймон все рассказал мне по телефону о ребенке. Я так и знала, что вы будете выбиты из колеи и ошарашены. Поэтому я позвонила маме, а она Джейсу, а Джейс был с Клэри, и мы все тут же приехали, чтобы помочь.
— Очень мило с вашей стороны, — сказал Алек.
Его голос звучал немного удивленно, и Магнус отлично понимал, почему. Но в том же время казалось, что Алек был тронут всем этим спектаклем, и этого Магнус не понимал вообще.
— О, мы рады помочь, — заверила Мариса. Она наступала на сына, протягивая руки, и напомнила Магнусу голодную хищную птицу с длинными когтями. — Ты ведь дашь мне подержать малыша? В конце концов, из всех в этой комнате именно у меня самый большой опыт.
— Это неправда, Алек, — возразил Роберт. — Неправда! Я проводил с тобой много времени, когда ты был маленький. Я очень хорошо знаю, как обращаться с малышами.
Алек уставился на отца, который оказался рядом с ним со свойственной сумеречным охотникам скоростью.
— Насколько я помню, — сказала Мариса, — ты их подбрасывал.
— Детям это нравится, — заявил Роберт. — Они любят, когда их подбрасывают.
— Они после этого срыгивают.
— После этого они даже срыгивают с удовольствием.
Какое-то время Магнусу казалось, что он нашел единственно возможное объяснение происходящему — Лайтвуды были пьяны. Но теперь он начал приходить к гораздо худшему выводу.
Изабель, налетевшая, как живой ураган, собиралась обезопасить для ребенка все комнаты. Она даже уговорила Джейса и Клэри помочь ей. А Мариса разговаривала с партнером своего сына с нежностью, которую раньше никогда не проявляла, и теперь хотела подержать ребенка…
У Марисы тяжелая форма синдрома бабушки!
Лайтвуды решили, что они с Алеком оставят ребенка!
— Мне нужно присесть, — сказал Магнус деревянным голосом и схватился за косяк, чтобы не упасть.
Алек посмотрел на него с недоумением и тревогой. Воспользовавшись этим шансом, его родители внезапно атаковали, протягивая руки к ребенку. Алек отступил на шаг. Джейс вскочил с пола, готовый оказать любую поддержку, и Алек, явно приняв решение, передал малыша своему парабатай, освобождая руки, чтобы отбиваться от родителей.
— Мам, пап, не нужно так напирать на него.
Магнус заметил, что, по какой-то причине, его внимание переместилось на ребенка. Это обычное беспокойство, сказал он себе. Любой бы беспокоился, ведь Джейс, как он знал, не привык иметь дело с младенцами. У сумеречных охотников не принято нянчить соседских детей.
Джейс, действительно, держал малыша немного неловко. Он склонил голову, пыльную и грязную после лежания на полу в поисках трещин, и всматривался в маленькое серьезное личико.
Магнус вдруг заметил, что малыш одет. На нем были оранжевые ползунки с носочками, похожими на лисьи лапки. Джейс потер одну из них загорелой рукой с тонкими, как у музыканта, но покрытыми шрамами, как у воина, пальцами. И вдруг ребенок начал сильно извиваться.
Магнус осознал, что рванулся вперед, только пролетев полкомнаты. Он так же заметил, что все остальные тоже бросились ловить ребенка, если тот упадет. Но, несмотря на все попытки вывернуться, Джейс держал его крепко.
Какое-то мгновенье он выглядел откровенно испуганным, но потом расслабился и посмотрел на всех присутствующих со своим обычным превосходством.
— Все в порядке, он — крепкий орешек.
Джейс взглянул на Роберта, явно вспоминая его слова, а потом осторожно подбросил малыша. Тот взмахнул ручками, задев щеку Джейса маленьким кулачком.
— Отлично! Молодец. Но в следующий раз немножко сильнее. Мы мигом научим тебя бить морды демонам. Ты ведь хочешь бить демонам морды со мной и Алеком? Конечно, хочешь!
— Джейс, милый, — проворковала Мариса, — отдай его мне.
— Хочешь подержать ребенка, Клэри? — спросил Джейс таким тоном, будто предлагал своей возлюбленной испытать величайшее удовольствие.
— Мне и так хорошо, — девушка покачала головой.
Все Лайтвуды, включая Джейса, уставились на нее со смесью удивления и жалости, словно это было свидетельством ее трагического помешательства.
А вот Изабель, которая спрыгнула со стула, когда все бросились ловить ребенка, теперь смотрела на Магнуса.
— Ты собираешься прострелить родителям колени, чтобы самой подержать малыша? — спросил тот.
Изабель легко рассмеялась.
— Конечно, нет. Скоро молочная смесь будет готова и тогда… — выражение ее лица сменилось пугающей решимостью, — я буду его кормить. А пока я могу подождать и помочь вам, ребята, придумать для него подходящее имя.
— Мы немного говорили об этом, пока ехали сюда из Аликанте, — взволнованно кивнула Мариса.
Роберт молниеносно и по-кошачьи неслышно оказался рядом с Магнусом и положил тяжелую ладонь ему на плечо. Магнус скосил на нее глаза, чувствуя глубокое беспокойство.
— Разумеется, это решать тебе и Алеку, — заверил его Роберт.
— Конечно, — подтвердила Мариса, которая никогда и ни в чем не соглашалась с бывшим мужем. — И мы не хотим принуждать вас. Мне бы не хотелось, чтобы малыш носил имя, которое вызывает у вас грусть, а не радость. Или чтобы вы чувствовали, что должны назвать его именно так. Но мы подумали, что… Маги сами выбирают себе фамилию, когда вырастают, поэтому «Бейн» — не родовое имя. И мы подумали, что, может быть, вы… в память, а не в тягость…
— Макс Лайтвуд, — четко произнесла Изабель.
Магнус моргнул — частично от растерянности, но в основном из-за другого чувства, которое было гораздо сложнее описать. Зрение снова затуманилось, и что-то шевельнулось в груди.
Конечно, ошибка, которую сделали Лайтвуды, решив, что они оставляют ребенка, была ужасно глупой. Но Магнуса все равно потрясло их предложение, настолько искреннее и неподдельное. Этот ребенок был магом, а они — нефилимами. Лайтвуды — древний и величественный род сумеречных охотников, а Макс Лайтвуд — был самым младшим в этом роду. Это имя для своих.
— Или, если вы не хотите… Майкл. Майкл — очень красивое имя, — предложил Роберт в затянувшейся тишине.
Он прочистил горло и уставился в чердачное окно, разглядывая окружающие Академию леса.
— Или можете дать ему двойную фамилию, — как-то слишком весело сказала Изабель. — Лайтвуд-Бейн или Бейн-Лайтвуд.
Алек протянул руку, но не чтобы забрать ребенка, а чтобы просто прикоснуться к нему. Малыш потянулся навстречу, обхватывая палец Алека своими крошечными пальчиками. Лицо Алека, которого явно расстроило упоминание имени младшего брата, озарилось слабой улыбкой.
— Мы с Магнусом еще не говорили об этом, хотя должны, — сказал он негромко. Но в его голосе звучала сила, даже когда он говорил тихо. Магнус заметил, что Роберт и Мариса почти неосознанно кивают его словам. — Но я тоже думал, что, может быть, все-таки Макс.
Именно в тот момент Магнус осознал масштаб катастрофы. Это не только Изабель сделала дикий вывод и каким-то невероятным образом убедила остальных. Не только семейство Лайтвудов решило, что они с Алеком оставляют ребенка. Сам Алек тоже так думал.
Магнус подошел к одной из шатких табуреток с лежащей на ней подушкой из дома и все-таки сел. Он не чувствовал пальцев. Должно быть, он был в шоке.
Роберт прошел за ним.
— Я не мог не заметить, что ребенок синий. А у Алека синие глаза. И когда ты делаешь свою, — он изобразил руками что-то странное, сопроводив этот беспокойный жест присвистыванием, — магию, иногда появляется синий свет.
— Что-то я не улавливаю, к чему ты клонишь.
— Если это ты сделал ребенка для вас с Алеком, можешь мне сказать. Я — человек очень широких взглядов… или пытаюсь им быть. Мне хотелось бы… В общем, я пойму.
— Если я… сделал?.. — повторил Магнус.
Он даже не был уверен, с чего начать. Он считал, что Роберт Лайтвуд знает, откуда берутся дети.
— Магией, — прошептал Роберт.
— Я притворюсь, что ты этого никогда не говорил, — сказал Магнус. — И что этого разговора вообще не было.
Роберт подмигнул, будто они поняли друг друга, и у Магнуса отнялся дар речи.
Лайтвуды продолжили свой квест по заделыванию трещин, кормили ребенка и по очереди держали его на руках. Ведьмины огни в углах, наполняющие светом небольшое пространство мансарды, горели и плавились у Магнуса перед глазами.
Алек думал, что они оставляют ребенка, и хотел назвать его Максом.

@темы: перевод, Кассандра Клэр

---

Ездовой Крот)))

29.11.2015 в 20:02

Пишет  Tosha D. Spade:

Я - Ездовой Крот, и это охрененно круто!

@темы: мимими!

---

А каким год будет для вас?

@темы: флэшмобное

---

Как, Карл?

Вот так наливаешь себе чай, заходишь на фейсбучек и охреневаешь надолго...

Прозревать здесь

Как у них получается 0??? И почему этих людей еще не лишили избирательного права по умственно отсталости?

@темы: как страшно жить, перлы, шокапец

---

Я не могла пройти мимо и не утащить!

@темы: как страшно жить

---

Рожденный для Бесконечной Ночи - 2

— О нет, этот ребенок синий! — воскликнул Джордж. — Что же нам с ним делать?
Он наклонился и неловко взял желтый сверток на руки. Ни для кого не было секретом, что у Джорджа было самое доброе сердце в их компании. Он выпрямился, мертвенно-бледный и с ребенком на руках.
— Что же нам делать? — эхом отозвалась Беатрис. — Что же делать?
Джули вжалась в дверь. Саймон своими глазами видел, как эта девушка маленьким ножичком отрезала голову огромному демону, но сейчас казалось, что она умрет от ужаса, если кто-нибудь попросит ее подержать ребенка.
— Я знаю, что делать, — сказал Саймон.
Нужно найти Магнуса. Они с Алеком уже приехали, и Саймон знал, что они не спят. Младенец-маг, подброшенный в крепость сумеречных охотников, был проблемой, и Саймон понятия не имел, как ее решить, поэтому ему сейчас был просто необходим кто-то взрослый. А Магнус был самым взрослым из всех, кого он знал. Магнус вылечил его демоническую амнезию, и у него за плечами было несколько веков опыта.
Он уже повернулся, чтобы уйти, когда Джордж спросил:
— Может, сделать ему искусственное дыхание?
Саймон замер.
— Нет, не надо! Ребенок дышит. Он же дышит, правда?
Какое-то время они все стояли и пялились на маленький сверток. Малыш снова взмахнул кулачком, и Саймон решил, что, если он шевелится, то, наверное, дышит. А думать о младенцах-зомби он точно не собирался.
— Может быть, принести ему бутылку с горячей водой? — внес новое предложение Джордж.
Саймон сделал глубокий вдох.
— Джордж, не теряй голову. Ребенок синий не потому, что замерз или не может дышать. Дети примитивных не бывают настолько синими. Этот малыш синий, потому что он маг, как Катарина.
— Не совсем, как мисс Лосс, — неестественно высоким голосом поправила Беатрис. — Мисс Лосс скорее лазурная, а этот ребенок темно-синий.
— Похоже, ты в этом разбираешься, — сделал вывод Джордж. — Значит, ребенка должна держать ты.
— Нет! — запротестовала Беатрис.
И они с Джули подняли руки вверх, словно сдаваясь. Они явно считали, что у Джорджа в руках заряженный… ребенок, поэтому лучше не делать резких движений.
— Все оставайтесь здесь, — Саймон постарался придать голосу спокойствие.
— О, Саймон! Отличная идея! — оживилась Джули.
Он пролетел через холл и вверх по лестнице, двигаясь так быстро, что его злобный учитель физкультуры был бы очень удивлен. Но Скарсбери просто никогда не давал ему такой мотивации.
Саймон знал, что Магнуса и Алека поселили в модных апартаментах в мансарде. Поговаривали, там даже есть своя кухня. Зная, что рано или поздно доберется до верхнего этажа, он продолжал подниматься, а оказавшись в мансарде, услышал бормотание и движение за дверью и рванул ее на себя.
И второй раз за день замер на пороге.
Они были под простыней, но Саймон все равно мог видеть достаточно. Он видел белые, покрытые шрамами от рун плечи Алека и растрепанные черные волосы Магнуса, разметавшиеся по подушке. Видел, как Алек замер, а затем повернул голову и посмотрел на Саймона с абсолютным ужасом во взгляде.
Золотые кошачьи глаза Магнуса блеснули из-за бледного плеча Алека, а его голос звучал почти весело, когда он спросил:
— Мы можем тебе чем-то помочь?
— О, Боже! — выдохнул Саймон. — Ох… Ох, мне очень-очень жаль!
— Пожалуйста, уходи, — сказал Алек напряженным, тщательно контролируемым голосом.
— Да! Конечно! — согласился Саймон и тут же замер. — Я не могу уйти…
— Поверь мне, — медленно проговорил Алек, — ты можешь.
— На крыльцо Академии подбросили младенца, и я думаю, что это маг! — выпалил Саймон.
— Почему ты думаешь, что ребенок — маг? — из всех присутствующих только Магнус был совершенно спокоен.
— Ну… потому что он темно-синий.
— Это довольно убедительное доказательство, — признал Магнус. — Не мог бы ты дать нам несколько минут, чтобы одеться?
— Да! Конечно! Еще раз извините!
— А теперь уйди, — велел Алек.
И Саймон ушел.
Через некоторое время Магнус появился из мансарды, одетый в обтягивающие черные шмотки и поблескивающую золотом мантию. Его волосы все еще были в беспорядке и торчали во все стороны, будто он попал в небольшой ураган, но Саймон не собирался подшучивать над прической своего потенциального спасителя.
— Еще раз извини, — сказал он.
Магнус лениво отмахнулся.
— Видеть твое лицо в такой момент точно не было лучшим впечатлением этого дня, Саймон, но такое случается. Вот только с Алеком это произошло впервые, и ему нужна еще пара минут. Показывай, где ребенок.
— Пойдем.
Саймон бежал вниз по лестнице так же быстро, как поднимался, каждый раз перепрыгивая через две ступеньки. Но живописная сцена у порога выглядела так же, как до его ухода, — Беатрис и Джули в ужасе смотрели, как перепуганный Джордж неловко держал ребенка. Только сверток теперь издавал слабые жалобные звуки.
— Ты чего так долго? — прошипела Беатрис.
Джули все еще выглядела потрясенной, но смогла выдавить:
— Привет, Магнус.
— Здравствуй еще раз, Джули, — Магнус снова был единственным спокойным человеком в комнате. — Дайте-ка мне ребенка.
— О, спасибо! — выдохнул Джордж. — Не то, чтобы он мне не нравился, но я понятия не имею, что с ним делать.
Он, кажется, успел привязаться к малышу, пока Саймон бегал туда и обратно за Магнусом. Нежно посмотрев на ребенка, Джордж на секунду крепче обнял сверток, а потом неловко протянул его Магнусу, чуть не уронив на каменный пол.
— О, ради Ангела! — вскрикнула Джули, хватаясь за сердце.
Магнус поймал сверток и прижал завернутого в одеяльце младенца к расшитой золотом мантии. В отличие от Джорджа, он держал ребенка со знанием дела, поддерживая головку, а значит, ему уже приходилось это делать раз или два за свою долгую жизнь. Похоже, в чемпионате по обращению с младенцами Джорджу точно не победить.
Сверкая кольцами, Магнус развернул одеяло, и Саймон затаил дыхание, пока тот осматривал ребенка. Его невозможно крохотные ручки и ножки, огромные глаза на маленьком личике и кудри настолько темного оттенка синего цвета, что казались почти черными. Слабое хныканье, которым малыш выражал свое недовольство, стало громче, и Магнус вернул одеяло на место.
— Это мальчик.
— Ух-ты, мальчик! — обрадовался Джордж.
— И я бы сказал, что ему около восьми месяцев, — продолжал Магнус. — Кто-то растил его до тех пор, пока больше не смог это выносить. Думаю, что, благодаря набору в Академию примитивных, этот кто-то посчитал ее подходящим местом, чтобы подбросить нежеланного ребенка.
— Кто мог бросить собственного сына… — начал Джордж, но под взглядом Магнуса замолчал.
— Люди могут. И делают. Они принимают разные решения, особенно, если речь идет о детях-магах, — сказал Магнус. Его голос звучал почти неслышно.
— Значит, за ним точно никто не вернется, — сказала Беатрис.
Саймон достал записку, которая была приколота к одеяльцу, и отдал ее Магнусу. Глядя на выражение лица мага, он чувствовал, что не может отдать ее никому другому. Магнус взглянул на обрывок бумаги и кивнул. Слова «Как тебя вообще можно любить?» мелькнули между его пальцев, а потом он спрятал записку где-то в складках мантии.
Вокруг них уже собралась толпа студентов, гул голосов и всеобщее недоумение становились все сильнее. Саймон был уверен, что, будь они в Нью-Йорке, зеваки уже фотографировали бы ребенка на мобильники. Он чувствовал себя зверушкой в зоопарке и был благодарен, что Магнус рядом.
— Что здесь происходит? — раздалось откуда-то сверху.
Декан Пенхоллоу стояла на лестнице, затянутая в черную шелковую мантию с драконами, а ее золотистые с легкой рыжинкой волосы свободно ниспадали на плечи. Рядом стояла Катарина в джинсах и белой блузке.
— Кажется, кто-то оставил на крыльце младенца вместо молочных бутылок, — сказала она. — Как неосмотрительно. Добро пожаловать, Магнус.
Магнус слегка махнул ей свободной рукой и криво усмехнулся.
— Что? Почему? Зачем кому-то делать такое? И что мы должны теперь делать с этим ребенком? — спросила декан.
Иногда Саймон забывал, что декан Пенхоллоу была еще очень молодой. Слишком молодой даже для учителя, не то что для декана. Но порой ему приходилось вспоминать об этом.
Сейчас декан была в такой же панике, как Беатрис и Джули.
— Он слишком мал, чтобы учиться здесь, — заметил Скарсбери, глядя вниз с забитой студентами лестницы. — Может, стоит связаться с Конклавом?
— Если малышу нужна кровать, — предложил Джордж, — мы с Саймоном можем устроить его в ящике для носков.
Саймон бросил на друга потрясенный взгляд. Джордж выглядел очень расстроенным.
Сквозь толпу студентов приближался Алек Лайтвуд. Его голова и плечи возвышались почти над всеми, но он двигался словно тень, ни разу никого не толкнув. Он шел быстро и решительно, пока не оказался там, где хотел быть — рядом с Магнусом.
Едва заметив Алека, тот сразу расслабился. Саймон ни за что бы не сказал, что Магнус напряжен, если бы не заметил момент, когда напряженность покинула его тело.
— Это и есть тот ребенок-маг, о котором говорил Саймон? — Алек кивнул на малыша.
— Как видишь, — ответил Магнус. — Он никак не может сойти за примитивного. Его мать отказалась от него, он в логове нефилимов, и я ума не приложу, где же его место в этом мире — среди фейри, сумеречных охотников, вампиров или оборотней.
Еще несколько минут назад спокойствие и хорошее настроение Магнуса казались безграничными. Сейчас Саймон слышал, как дрогнул его голос, будто веревка, на которую повесили слишком большой груз, и которая была готова вот-вот порваться.
Алек положил ладонь на руку Магнусу чуть выше локтя и сжал ее в почти машинальном жесте молчаливой поддержки. Он заглянул Магнусу в лицо, а потом посмотрел на ребенка долгим задумчивым взглядом.
— Можно мне его подержать?
На лице Магнуса мелькнуло удивление, но тут же исчезло.
— Конечно, — он положил ребенка в протянутые руки Алека.
Может, дело было в том, что, хотя Алек держал на руках младенцев явно реже, чем Магнус, но уж точно чаще, чем Джордж. А может, всему причиной был невероятно старый свитер Алека, мягкий и заношенный до серого цвета, хотя местами еще угадывался первоначальный темно-зеленый. Но, что бы это ни было, стоило Алеку взять ребенка на руки, как безостановочное слабое хныканье затихло. То тут, то там в холле еще раздавался тревожный шепот, но маленькая компания с ребенком вдруг оказалась в благословенной тишине.
Малыш смотрел на Алека серьезным взглядом синих глаз, лишь на оттенок темнее, чем у самого Алека. Тот смотрел на ребенка и выглядел не менее удивленным его неожиданным молчанием, чем все остальные.
— Ну, так что, — нарушил тишину Делани Скарсбери, — мы будем извещать Конклав и ставить этот вопрос перед ними, или как?
Магнус развернулся золотым вихрем и смерил Скарсбери таким взглядом, что тот отшатнулся к стене.
— Я не собираюсь отдавать ребенка-мага на милость Конклава! — заявил Магнус холодно. — Мы ведь все решили, правда, Алек?
Тот все еще смотрел на малыша, но поднял голову, когда Магнус обратился к нему. Выражение его лица было немного удивленным, как у человека, вынырнувшего из мечтаний, но оно тут же сменилось внезапной решимостью.
— Да, — ответил он. — Решили.
Магнус повторил его недавний жест, сжав плечо Алека в молчаливом выражении благодарности или поддержки. Но тот уже снова смотрел на ребенка.
Саймону показалось, что огромный камень свалился с его души. Не то, чтобы он действительно боялся, что им с Джорджем придется растить ребенка в ящике для носков — хотя, может, и волновался немного, — но призрак огромной ответственности все равно маячил перед ним. Это был беспомощный брошенный маленький ребенок. Саймон слишком хорошо знал, как сумеречные охотники относились к жителям Нижнего Мира, и понятия не имел, что делать. И те6перь Магнус снял с него эту ответственность. Он забрал у них ребенка и в прямом, и в переносном смысле. Сделал это, не моргнув глазом, будто в этом не было ничего особенного.
Магнус был действительно классным парнем.
Саймон знал, что Изабель ночевала в Аликанте, чтобы они с Алеком провели с отцом хотя бы один вечер. Она собиралась в дом, где когда-то жил Рагнор Фэлл и где был работающий телефон, ведь у них с Саймоном было назначено свидание по телефону. Второй Катарина установила в Академии и сказала, что Саймон может им пользоваться. И он собирался рассказать Изабель, какими клеевыми были Магнус и ее брат.

@темы: перевод, Кассандра Клэр

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

"Рожденный для Бесконечной Ночи"

Я тут потихоньку перевожу рассказ, который "Рожденный для Бесконечной Ночи". Вообще у меня были глобальные планы перевести его ко дню рождения Мак, но это было нереально. Я пока перевела только 8 страниц из дохренищи, так что...
Короче, я решила его помаленьку выкладывать в закрытых под список записях, чтобы потом, если что, можно было его начитать для ФБ.
Просьба тыкать пальцем в некузявые предложения и прочие ошибки, потому что я его наскоро вычитала, и там работы еще дофига. Когда весь допереведу, буду, конечно, вычитывать и править снова, а пока вот так.

Рожден для Бесконечной Ночи
Кассандра Клэр и Сара Риз Бреннан

Темной ночью и чуть свет
люди явятся на свет
люди явятся на свет
А вокруг — ночная мгла.
и одних ждет счастья свет
А других несчастья тьма
«Изречения невинности» Уильям Блэйк


Магнус верил, что многие старые вещи являются воплощением красоты, неподвластной времени. Египетские пирамиды. «Давид» Микеланджело. Версаль. И сам Магнус.
Но возраст вещи и впитавшийся в нее дух традиций еще не делают ее произведением искусства. Даже если ты нефилим, и в тебе течет кровь Ангела, это еще не значит, что твои творения лучше, чем чьи-либо еще.
Академия Сумеречных Охотников не имела ничего общего с бессмертным шедевром. Это была та еще дыра.
Магнус вообще не любил сельские пейзажи ранней весной, когда зима еще толком не кончилась, и все вокруг черно-белое, как в старом кино без сюжета. Темно-серые поля под бледно-серым небом и голые деревья, цепляющиеся серыми когтями-ветками за дождевые облака. Академия, похожая на огромную каменную жабу, вписывалась в этот ландшафт идеально.
Магнусу уже несколько раз приходилось бывать здесь, навещая друзей. И ему не нравилось это место. Он помнил, как шел тогда под ледяными взглядами студентов, слишком юных, чтобы понимать — мир гораздо сложнее узких рамок, установленных Конклавом и Договором.
Но тогда хотя бы само здание не разваливалось.
Магнус уставился на одну из четырех тонких угловых башенок Академии. Она стояла неровно и, по правде говоря, напоминала бедного родственника Пизанской башни. Магнус всмотрелся в нее, сконцентрировался и щелкнул пальцами. Башня выровнялась, словно сгорбившийся, а потом резко выпрямившийся человек. Из окон послышались слабые крики. Магнус даже не подумал, что там мог кто-нибудь находиться — это же было небезопасно. Ну, что ж, обитатели бывшей падающей башни скоро поймут, что он оказал им услугу.
Магнус перевел взгляд на ангела, изображенного на витраже над дверью. Ангел смотрел на него — сверкающий меч в руках и строгое выражение лица, — будто не одобрял Магнусово чувство стиля и собирался попросить его переодеться.
Тихо насвистывая, Магнус прошел под осуждающим взглядом ангела в каменный холл. Там было пусто. Было еще слишком рано, что, пожалуй, частично объясняло всю эту серость. Магнус надеялся, что к приезду Алека погода прояснится.
Алек остался в Аликанте в доме отца. Изабель тоже остановилась там. А вот Магнусу плохо спалось в доме Инквизитора прошлой ночью, и он уехал, дав им возможность позавтракать в семейном кругу.
Многие годы он и Роберт и Мариса Лайтвуды строили свои жизни так, чтобы не видеть друг друга, кроме тех редких случаев, когда их вынуждал долг или Магнус не мог отказаться от внушительной суммы наличных. Он был уверен, что Роберт и Мариса скучают по тем дням и с радостью бы их вернули.
Магнус знал, что они бы никогда не выбрали его для своего сына, и даже если Александр должен был встречаться с мужчиной, они бы предпочли не жителя Нижнего Мира. И уж точно не жителя Нижнего Мира, который застал времена рассвета Круга и видел ту часть их жизни, которой они сейчас стыдились.
Магнус ничего не забыл. И хотя он любил одного Сумеречного охотника, любить их всех было невозможно. Но он был готов еще много лет избегать и, если нужно, вежливо терпеть родителей Алека. Это было небольшой ценой за возможность быть с ним.
А сейчас, когда Магнус сбежал от Роберта Лайтвуда, у него был шанс осмотреть комнаты, которые по его требованию должны были приготовить для них в Академии. И плачевное состояние здания вызывало у него плохие предчувствия.
Магнус легко взбежал вверх по лестнице, и его шаги гулким эхом отдавались в тишине холла. Он знал, куда идти. Он согласился приехать и дать несколько лекций по приглашению своего старого друга Катарины Лосс, но, в конце концов, он был Верховным магом Бруклина, и у него были определенные стандарты. Магнус не хотел оставлять своего бойфренда одного на несколько недель. И он ясно дал понять, что ему нужны апартаменты для них с Алеком, и там обязательно должна быть кухня. Он не собирался есть то, что Катарина описывала в письмах. По возможности он ничего из местной еды даже видеть не хотел.
Карта, нарисованная Катариной, оказалась точной: он нашел свои апартаменты под самой крышей здания. Соединенные комнаты в мансарде, по мнению Магнуса, пожалуй, могли считаться апартаментами. И там действительно была маленькая кухонька, хотя Магнус боялся, что в последний раз ее не обновляли с пятидесятых. В раковине даже обнаружилась дохлая мышь. Хотя, возможно, кто-то оставил ее там, чтобы поприветствовать их. Может, это был такой шуточный подарок.
Магнус прошелся по комнатам, взмахом руки заставляя окна и столешницы засверкать от чистоты. Щелчок пальцами — дохлая мышь отправилась в подарок Великому Мяо. За ним пока присматривала Майя Робертс, лидер Нью-Йоркской стаи оборотней, и Магнус наделся, что она посчитает Мяо могучим охотником.
При попытке открыть небольшой холодильник тяжелая дверца отвалилась, но Магнус смерил ее строгим взглядом, и она встала на место. Заглянув внутрь, он взмахнул рукой и, к собственному удовлетворению, увидел, что теперь холодильник забит множеством вкусностей из «Хол Фудз» [1]. Алек никогда не узнает, а позже Магнус, в любом случае, перешлет деньги на счет компании.
Он еще раз пронесся по комнатам, добавляя подушки на голые деревянные стулья и накрывая разноцветными одеялами из их нью-йоркской квартиры кривобокую кровать с балдахином.
Покончив со скорой декораторской помощью и чувствуя себя гораздо веселее, Магнус снова спустился в главный холл Академии в надежде найти там Катарину или застать приезд Алека. Но там было все так же пустынно, и, несмотря на свои опасения, Магнус решил поискать Катарину в столовой.
Ее там не оказалось, только несколько студентов-нефилимов ели свой завтрак. Магнус предположил, что бедные создания встали так рано, чтобы пометать копья или заняться еще чем-нибудь столь же малоприятным.
Худенькая блондинка накладывала себе в тарелку какую-то серую субстанцию, которая могла быть как вареной капустой, так и омлетом. В безмолвном ужасе Магнус смотрел, как девушка несла тарелку к столу с явным намерением это съесть.
А потом она заметила Магнуса.
— Ой, здравствуйте, — блондинка остановилась на полпути так резко, словно ее сбил грузовик. Очень красивый грузовик.
Магнус подарил ей свою самую обаятельную улыбку. Почему бы и нет?
— Привет.
У Магнуса был большой жизненный опыт, и он знал, что означает такой взгляд. Люди и раньше раздевали его глазами. Но он был впечатлен силой этого конкретного взгляда. Чтобы с него мысленно срывали одежду, разбрасывая ее по разным углам комнаты? Такое случалось с ним гораздо реже. И Магнус даже не был как-то особенно сексуально одет. Наоборот, он решил соответствовать званию преподавателя и одеться со спокойным достоинством, поэтому на нем были черная рубашка и строгие брюки. Как стильный штрих преподавательской должности, он также надел короткую мантию, но блестящая золотая нить в ней была почти не заметна.
— Вы, должно быть, Магнус Бейн? — спросила блондинка. — Я много о вас слышала от Саймона.
Магнус пожал плечами.
— Нельзя винить его за хвастовство.
— Мы так рады, что вы здесь! — продолжила блондинка. — Меня зовут Джули, я практически лучший друг Саймона. Я вообще дружу с жителями Нижнего Мира.
— Как же нам повезло, — пробормотал Магнус.
— Я очень жду ваших лекций! И мне бы хотелось проводить с вами больше времени. Только вы, я и Саймон.
— Вот это будет веселье…
По крайней мере, она старалась, что делали далеко не все нефилимы. И она упоминала Саймона через слово, хоть тот и был примитивным. К тому же, ее внимание льстило.
Улыбка Магнуса стала еще ярче.
— С нетерпением жду возможности узнать тебя получше, Джули.
Возможно, он недооценил действие своей улыбки. Девушка потянулась к нему, будто хотела взять за руку, и уронила поднос. Они оба посмотрели вниз на разбитую миску и ее ужасное серое содержимое.
— Это к лучшему, — сказал Магнус убежденно.
Он взмахнул рукой, убирая беспорядок. Еще одно движение — и в руке Джули появилась баночка черничного йогурта с маленькой ложечкой.
— О! — воскликнула блондинка. — Ух-ты! Спасибо!
— Ну, поскольку иначе тебе пришлось бы возвращаться за новой порцией этой гадости, — сказал Магнус, — думаю, теперь ты у меня в большом долгу. Возможно, ты даже должна мне своего первенца. Но не волнуйся, первенцы мне пока без надобности.
Джули захихикала.
— Не хотите присесть?
— Спасибо за предложение, но вообще-то я ищу кое-кого.
Магнус осмотрел комнату, постепенно заполняющуюся людьми — Катарины по-прежнему не было, зато в дверях стоял Алек. Он выглядел так, будто только что приехал, и разговаривал с примитивным индийцем лет шестнадцати на вид.
Поймав взгляд Алека, Магнус улыбнулся.
— А вот и мой кое-кто, — сказал он. — Было приятно познакомиться, Джули.
— Взаимно, Магнус, — заверила она.
Когда Магнус приблизился, мальчишка-индиец тряс руку Алека.
— Я просто хотел вас поблагодарить, — выпалил он и ушел, кивнув Магнусу.
— Ты его знаешь? — спросил тот.
Алек выглядел слегка ошеломленным.
— Нет. Но он знал все обо мне. Мы говорили о… ну, знаешь, о разных аспектах жизни сумеречных охотников.
— Только посмотрите, — улыбнулся Магнус. — Мой знаменитый бойфренд, вдохновение для народа.
Алек улыбнулся ему немного смущенно, но довольно.
— Итак, эта девушка… Она флиртовала с тобой.
— Правда? — спросил Магнус. — А ты откуда знаешь?
Алек бросил на него скептический взгляд.
— Ну, такое случается. Я давно живу, — Магнус усмехнулся. — И я уже давно просто великолепен.
— Да неужели?
— Да, я очень популярен. И что же ты будешь с этим делать?
Он не мог — да и не стал бы — так дразнить Алека еще несколько лет назад. Тогда Алек еще только делал первые шаги в любви, спотыкаясь о собственные страхи, неуверенный в том, кто он и что чувствует. Магнус старался быть с ним настолько осторожным, насколько вообще умел, боясь обидеть, разбить возникшее между ними чувство, такое же новое для него самого, как и для Алека. И это было совсем недавно обретенной радостью — возможность дразнить Алека и знать, что тот не обидится, видеть, как он изменился, стал спокойнее, раскованнее, увереннее в себе, без развязности Джейса, а просто с тихим знанием того, что он особенный.
Слабо освещенная столовая, стук ложек о тарелки и гул голосов исчезли, оставляя только Алека и его улыбку.
— Это, — сказал Алек, притягивая Магнуса к себе за края мантии, откидываясь назад на дверной косяк и увлекая его в поцелуй. Губы Алека были мягкими и уверенными, поцелуй — медленным, а сильные руки обнимали, прижимали к теплому телу. За закрытыми веками Магнуса утро из серого превратилось в яркое золото.
Алек был рядом. Насколько Магнус помнил, даже ад с его появлением стал гораздо лучше. У Академии Сумеречных Охотников просто не было шансов.

* * *

На завтрак Саймон опоздал, а когда пришел, Джули была способна говорить только о Магнусе Бейне.
— Маги такие сексуальные, — говорила она тоном человека, сделавшего открытие.
— Мисс Лосс — наш учитель, и я вообще-то пытаюсь есть, — Беатрис уныло уставилась в свою тарелку.
— Вампиры — вульгарные и мертвые, оборотни — неотесанные и волосатые, фэйри — вероломные и готовы переспать даже с твоей мамой, — сказала Джули. — А вот маги — сексуальные. И у них у всех проблемы с отцами, что придает им таинственности. Подумайте об этом. А Магнус Бейн — самый сексуальный из них. Я была бы не против, чтобы он стал Верховным магом моих трусиков.
— Вообще-то у Магнуса есть парень, — сообщил Саймон.
В глазах Джули появился пугающий блеск.
— Есть такие горы, которые все равно хочется покорить, даже если видишь знак «Проход запрещен».
— По-моему, это грубо, — покачал головой Саймон. — Ну, то, что ты сказала о вампирах.
Джули поморщилась.
— Ты такой обидчивый, Саймон. Почему ты такой обидчивый?
— Ты такая противная, Джули, — ответил тот. — Почему ты такая противная?
Она рассказывала, что Магнус был с Алеком. Но Саймон думал об этом не только из-за гадостей, которые наговорила Джули — тут как раз не было ничего нового. Просто это означало, что Алек останется в Академии на несколько недель.
Саймон всегда видел его в окружении толпы людей, и никак не мог выбрать подходящий случай, чтобы поговорить с ним. Сейчас случай был как раз подходящий. Пришло время поговорить, обсудить проблему между ними, на которую так загадочно намекал Джейс. Саймон не хотел ссориться с Алеком, который, насколько он помнил, был отличным парнем. К тому же, Алек был старшим братом Изабель, а Изабель была — он был в этом почти уверен — девушкой Саймона. Ему очень хотелось в это верить.
— Не пострелять ли нам из лука перед занятиями? — спросил Джордж.
— Ты снова говоришь, как какой-то сдвинутый на физре качок, Джордж, — Саймон нахмурился. — Я же просил тебя так не делать. Но да, пожалуй.
Они отодвинули свои миски и направились к парадному входу Академии. По крайней мере, таким был план. Но ни один из них не дошел до тренировочной площадки в тот день, более того, никто из них даже не вышел за порог Академии.
Они в ужасе замерли на крыльце. На каменных ступенях лежал сверток из пушистого желтого одеяла. Саймон не хотел верить своим глазам, и дело было скорее в панике, а вовсе не в плохом зрении. Его мозг просто отказывался признавать то, что лежало на ступеньках.
«Это просто мусор», — сказал он себе. — «Просто кто-то оставил пакет с мусором на крыльце».
Вот только сверток шевелился, слабо, но уверенно. Саймон смотрел на это сердитое копошение, видел блестящие глаза, выглядывающие из желтого пушистого кокона, и его мозг, наконец, принял то, что было перед ним. Но за этим последовал еще один шок.
Маленький кулачок появился из одеяла, словно протестуя против всего происходящего. Кулачок был синий, как глубокие морские воды после захода солнца. Синий, как костюм Капитана Америки.
— Это младенец, — выдохнула Беатрис, — Это маленький маг!
К желтому одеяльцу было приколота записка. Саймон заметил ее как раз в тот момент, когда ветер подхватил листок, оторвал от одеяла и завертел в вихре. Саймон выдернул рваный клочок бумаги из холодной хватки ветра и прочел торопливые каракули.
«Как тебя вообще можно любить?»
_______________________

1. «Хол Фудз» — Whole Foods Market, американская компания, владеющая сетью супермаркетов по розничной торговле продуктами здорового питания.

@темы: перевод, Кассандра Клэр

---

 McCreation, с Днем тебя, мой ребенок дорогой!
Вообще-то я честно хотела написать что-то радостное, но получился почти дарк!флафф. Ну, или хотя бы ангстофлафф. У меня одна надежда, что ты любишь страдашки, и тебе все же понравится...

Download Sting Fragile for free from pleer.com

На плече Алека виднелась маленькая ссадина, уже покрывшаяся коричневой корочкой. День-два, и от нее не останется и следа. Ерунда, на которую Алек и внимания не обращал. Но Магнус видел ее даже в темноте, и она не давала ему покоя.
Алек был сильным и смелым. Тренированное тело, зоркий глаз, твердая рука, бьющая без промаха. При взгляде на него никому в здравом уме не придет в голову слово "хрупкий". Но он был именно таким. Хрупким, как все смертные. Каждая рана на его теле, пусть даже такая пустяковая, была доказательством смертности. Магнус считал их, как престарелые плейбои считают седые волоски у себя на голове, и ненавидел каждую до боли в груди. Будь его воля, он бы встречал Алека с охоты и сразу же на пороге раздевал и осматривал, залечивая и стирая все изъяны, вплоть до мозолей и царапин. Но Алек только смеялся и говорил, что это было бы бессмысленной тратой магии.
Магнус не спорил. Он понимал, что это проявление заботы, такое же, как чашка свежесваренного кофе по утрам или массаж плеч после многочасовой работы за столом в кабинете. Но ночью Магнус просыпался и долго смотрел на спящего Алека в темноте, а потом все равно залечивал царапины и ссадины. Он надеялся, что тот не замечает, как быстро бледнеют и сходят с его тела шрамы от рун, насколько меньше он стал уставать, легко перенося ночные дежурства, что вообще перестал болеть, и единственный не заразился гриппом, когда вирус уложил в кровати весь Институт. Магнус питал Алека своей магией незаметно, надеясь, что этого будет достаточно, чтобы тот был с ним дольше, чем это предусмотрено природой. Ради Алека он готов был обмануть не только ее, но самого Господа Бога, если бы придумал как.
Он не мог сделать Алека бессмертным, и мысль о том, что однажды потеряет его навсегда, сводила Магнуса с ума. Но он не хотел, чтобы и для Алека эта мысль стала навязчивой, не хотел, чтобы и его мучила эта боль. Поэтому Магнус мог только лечить хрупкое тело Алека по ночам и смотреть в темноте на его безмятежное лицо.

Невыносимо чесался нос, но Алек продолжал размеренно дышать, сохраняя спокойное выражение лица. Магнус смотрел на него, и этот взгляд ощущался почти физически — в нем чувствовалась напряженность, будто Магнус изо всех сил старался запомнить каждую черточку. Будто он и так не помнил его всего, с ног до головы до мельчайших подробностей. Будто не знал его лучше всех. Будто это был последний раз, когда ему выпала возможность видеть Алека.
От этой мысли привычно кольнуло в сердце. Иногда Алеку казалось, что его смертность мучает Магнуса гораздо сильнее, чем его самого. Возможно, так оно и было, ведь это именно Магнус останется наедине с собственной болью, когда догорит погребальный костер. Но если Алек старался об этом не думать, то у Магнуса это получалось не всегда.
Иногда Алек просыпался по ночам от его пристального взгляда. Он знал, что Магнус лечит его по ночам, думая, что он спит. И не только лечит, но и подпитывает своей магией, полагая, что Алек не догадается. Ну да, это же совершенно незаметно, и тот факт, что Алек не помнил, когда последний раз хотя бы чихнул, совершенно ни у кого не вызывает подозрений. Но он не собирался говорить Магнусу, что раскрыл его секрет. Он понимал, что это проявление заботы, такое же, как накинутый на плечи плед холодным вечером или ссоры с Марисой, когда та слишком нагружала Алека работой. И пусть он считал, что глупо тратить магию на такую ерунду, но Магнусу это было нужно. Только так он мог заглушить своих внутренних демонов, мешавших ему наслаждаться жизнью сейчас, когда они оба живы, молоды и счастливы.
Он не мог придумать способ остаться с Магнусом навсегда, он даже не мог пообещать, что не будет рисковать своей жизнью, потому что долг сумеречного охотника мог позвать в сколь угодно опасное место. Все, что он мог, это притворяться спящим, пока Магнус убирал с его тела даже самые пустяковые доказательства смертности.
Или обнять и сделать все, чтобы вытеснить эти грустные мысли из его головы.

Пробормотав что-то и потянувшись, Алек сделал вид, что просыпается, и почувствовал, как Магнус замер рядом. Словно вор, которого застали врасплох. Стараясь разглядеть в темноте выражение его лица, Алек погладил его по плечу.
— Почему не спишь? — спросил он хриплым со сна голосом.
— Ходил в туалет и как раз снова ложился, — соврал Магнус с притворной легкостью в голосе. — Прости, я не хотел тебя будить.
— Не страшно, я уже выспался.
Сон, действительно, сошел, несмотря на усталость, а светящиеся в темноте глаза Магнуса были слишком грустными. Алек протянул ему руки, как делают маленькие дети, когда хотят, чтобы их обняли. Магнус негромко хмыкнул и опустился в его объятья, невесомым поцелуем касаясь лба.
— Что это ты задумал, сладкий?
— Ну, раз уж мы оба не спим...
Быстрым сильным движением Алек перевернулся, подминая Магнуса под себя. Его пугало, насколько судорожно Магнус цепляется за его плечи, с каким отчаянием ловит его взгляд, и в поцелуях тоже сквозила горечь этого отчаяния. Днем Верховный маг Бруклина был ярким, веселым и полным жизни, и только Алек видел обратную сторону этой медали в те ночи, когда Магнус ненавидел собственное бессмертие, думая о боли, которая ждет его в будущем.
Магнус считал Алека хрупким и с болезненной решимостью лечил раны на его теле. Но у Магнуса тоже были раны. Раны, которые уже болели, несмотря на то, что Алек был все еще рядом и в ближайшие несколько десятков лет никуда не собирался. Фантомная боль этих будущих ран и вызывала у Магнуса приступы одержимости. Алек не умел лечить физические раны — его познания не простирались дальше банальной иратце, которая все равно была для Магнуса бесполезной. Но он знал, как прогнать боль от невидимых ран своего мага.
Он целовал горящие желто-зеленые глаза, пока в них не появлялись смешинки, ласкал стройное тело до тех пор, пока судорожно вцепившиеся в плечи пальцы не расслаблялись, а потом сжимались снова, но уже от удовольствия, пока губы не забывали все другие слова, кроме одного.
— Александр...

Наутро Алек, как обычно, готовил кофе и делал вид, что не заметил исчезновение ссадины на плече. Магнус уже насыпал Великому Мяо порцию кошачьего корма и намазывал джемом подгоревший тост. Он без умолку болтал о невероятно скучном клиенте, который сегодня должен прийти за своим зельем и непременно попытается снова вынести Магнусу мозг рассказами о своей жене Тельме. Алек поглядывал на него украдкой, но не видел и следа ночного отчаяния. На какое-то время он залечил фантомные раны, хотя и знал, что однажды ночью все повторится.
Магнус тоже был хрупким, но об этом знал только Алек. И его это не пугало, потому что вместе они могли с этим справится. А что будет дальше... большую часть времени у них получалось об этом не думать. Потому что здесь и сейчас у них было все, что нужно.

@темы: мимими!, Кассандра Клэр, подарковмногонебывает, детицветыжызни

---

Я не буду забирать к себе на днев все свои клипы с ФБ, а только те, которыми довольна.
И сначала заберу стебные. Потому что они были первые)))
И хотя я сейчас смотрю, и вижу много чего, что можно было бы сделать по-другому, может, почище немного, но все равно я их люблю)))

Орудия Смерти - Мы были мальчики from Luxoria on Vimeo.

Орудия Смерти - Танцы на столе from Luxoria on Vimeo.

@темы: Кассандра Клэр, Синема, синема, синема... (С)

---

Я не буду писать о том, что БОЛЬШЕНИКАДА! Потому что мне было очень весело. И писать, и упарываться в соо и командных чатах, и делать клипы. За последнее ФБ отдельное спасибо - если бы я туда не попала, я бы так и не научилась их делать. А еще у меня новые друзья и новая жена. И масса замечательных эмоций. Поэтому если что, то я БОЛЬШЕКАДА)))
А теперь мои ништяки, которые тоже себе утащу)))

@темы: как страшно жить, Кассандра Клэр

---

Эх, вчера такой праздник был, а я пропустила!
22 октября - Международный день защиты мужской нервной системы от насильственных действий со стороны женщин!
А я не знала и не поздравила никого! Печалька...

@темы: как страшно жить, шокапец

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Перлы

С этой ФБ даже перлы некогда было поискать))) Но зато сегодня неплохой улов, ящетаю.
Натырено везде.

ТЫЦ

- Хулияба! - воскрикнула гриффиндорка - неприятеля раскидало по антресолям. (занятное заклинание )

школа была полна первоклассников - они мельтишили урона под ногами. Один особо трепыхающийся мальчик был нокаутирован ногой рыжего. (только вчера пересматривала "Унесенные призраками", и теперь эти трепыхающиеся первокурсники под ногами напоминают мне тех черненьких штучек из золы, которые таскали уголь))

Ты на балу была просто восхитительна - тонкие белые кружева на руках едва прикрывали твои округлые бёдра. Волосы струились по ложбине спины и выходили из самых отдалённых мест. Иногда ты их окуратно поправляла ногой. (гений чистой красоты просто!)

Гарри улыбался как идиот, своей идиотской улыбкой. Даже его друг Рон тот ещё идиот, не выглядел так поидиотски (но автор, по-моему, переплюнул обоих!)

На столе стояла коробка с ссала мандрой на крышке. МакГоногалл отправила её в рот. (какая страшная картина... )

Сорокалетняя седая старушка Хаффлпаф с лицом, похожим на печеное яблоко... отправилась навестить правнуков. (это предложение, кстати, многое говорит о возрасте автора)))

Он любил зелья, но Снейп хотел большего.Поттер фыркнул и потянулся к чаю, который, после гибели Альбуса, стал гораздо вкуснее (прямо стесняюсь спросить...)

Гарри получил большими волосатыми штуками (эм... надеюсь, это были руки... )

Наступил кровавый закат. Красный словно кровь. Впрочем иногда казалось, что это рассвет такой, а не кровь. (кровавый, словно кровь... красииииииииво...)

Ларенто Сельви Монте Горт - я полу кентафр полу гарри полу эльф (у автора все очень плохо с математикой, среди прочего)

- Люби меня полностью! - Завопила ешлвтпе и кинулась ей на шею. а потом упала лицом в ниж (автор очень оригинально решил проблему с именем ГГ)

От автора: Я вас всех блюю! если вдрцуг вы хаходите увидеть ыотки голово драко - пишите я скину пока не знаю как но скину потому что хакер профессиональный с 28 лет дваро душка молодэц люблю целую всех пишите скину фотки одетой гермионы (вот это я понимаю - рекламный ход! )

Мужская грудь охотно ответила на поцелуй и подмяла девушку под себя. (какая нелепая смерть)

Снейп уже почти кончил, но тут Гермиона стала издавать рык страсти (жестокая женщина!)

Кто бы там не было, все равно кто-то может опасаться кого-то еще, так как то-когонель-зя назыывать кого-нть пошлет на разветку зачем-нибудь. Ну вы поняли. (Доооооооооооо!)

У Невилла был тоже шанс стать мальчиком (Но опять что-то не срослось... )

- КТООООООООО НАССААААААААААААЛЛЛ БЛЯЯЯЯЯЯЯДДДДДДДДЬЬЬЬ!!!!!!!! - спокойно спросил Снейп и посмотрел на МакГонагалл, которая немного смутилась. (вот это прям вообще неожиданно было!)

-Понимаешь, сынок. Между девочкой и пальчиком рано или поздно возникает чувство, и они... Кхэм.. ( Нда... Не те нынче тычинки с пестиками...)

Шестеро парней смотрели на нее шестерыми глазами. ( )

Гермиона взяла член, и стала его тихонько подкидывать, она знала что это его удивит. (да он просто охренеет! )

Авроры бугагавейно молчали, сраженные красивостью ее. (автор - мастер двусмысленностей! )

Ху ню вот кян хэппенд? - задумчиво протянул Дамблдор. (я это уже когда-то читала, но это шедеврально... )

Расстегнув ширинку,Гарри испустил дух. (на этой веселой ноте пора закругляться, а то у меня уже живот болит от смеха)

---

Наткнулась с утра в ленте на один из клипов 2CELLOS, и естественно, села пересматривать все))) И не только потому, что они офигенные и красивые ребята и невероятно круто играют на виолончелях, но и потому, что клипы у них всегда интересные.
А потом подумала, что это непорядок, что у меня в дайрике еще нет ни одной их видюшки. Долго выбирала, какую поставить. Мне очень нравится, как они сделали Avicii, клип очень позитивный. А "They Don't Care About Us" Майкла - там просто обалденно красивый клип, пожалуй, самый красивый.
Но все-таки поставлю AC/DC. Во-первых, потому что это рокешник на виолончелях. А во-вторых, блин, насколько же это круто! У них там смычки в хлам просто! И в конце эти постные рожи...
Люблю их)))

@темы: мимими!, для себя

---

Я просто ору с этого видео!
У меня, конечно, остались какие-то детские воспоминания об индийском кино, но очень смутные, потому что с этого самого детства я его и не смотрела. Помнится мне какой-то эпичный боевик, где ГГ одним выстрелом из пистолета мог застрелить десять человек и подорвать два танка, но я была слишком маленькая, и не помню уже, было ли там все так же пафосно и эпично, как здесь.
Но какой мущщина! Как он идет весь такой мужественный с этим фонарным столбом в руке!

@темы: мимими!, Синема, синема, синема... (С)